Рейдер - Страница 122

122

— Ну что, мужики, пошли, что-ли? — усмехнулся он и первым полез внутрь через пролом в броне.

Глава 10

Нас ждет огонь смертельный, но все-ж бессилен он

Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный

Десятый наш, десантный батальон.

(«Мы за ценой не постоим» их х/ф «Белорусский вокзал»).

В разрушенном взрывом отсеке, разумеется, ничего не было, да и вряд-ли могло уцелеть в принципе — если заряд антиматерии все-таки пробивает броню, то температура внутри отсека может составить несколько тысяч градусов. Судя по всему, здесь так и было — края дыры не вмяты, как бывает при полной аннигиляции заряда, а как будто вырезаны, значит, мощности орудия хватило на то, чтобы превратить в чистую энергию броню, а потом еще ворваться внутрь и взорваться там. Страшно представить, что там творилось в момент взрыва, но живые, кто бы там ни был, наверняка не успели ничего почувствовать, испепеленные жаром, по сравнению с которым солнечные температуры кажутся уютным курортом с умеренным климатом.

Десантники проникали внутрь группами, благо размеры дыры позволяли, моментально рассредотачиваясь и, по-привычке, настороженно поводя стволами лучеметов. Однако помещение по площади больше футбольного поля и метров пятнадцати высотой было абсолютно пустым. Виктор не понял в первый момент, зачем такое большое пространство внутри корабля, но потом до него дошло — взрыв просто объединил в одно целое несколько… Ну, может, несколько десятков помещений. Переборки кораблей никогда не бывают слишком уж прочными, во всяком случае с броней корпуса никак не сравнить — это аксиома. Нет, технически сделать это не сложно, достаточно увеличить толщину и применить соответствующие материалы, но корабль — это всегда компромисс между оружием, защитой, ходовыми качествами, массой и стоимостью. Да, можно создать корабль, превосходящий все остальные, но во что это обойдется? Сколько таких кораблей выдержит экономика? А главное, будет ли это оправдано? Шедевры морского кораблестроения, японские линкоры типа «Ямато» не имели себе равных, но пока шло их строительство, противники Империи Восходящего Солнца наштамповали огромное количество кораблей, уступающих японцам один на один, но имеющие подавляющее преимущество за счет численности. Одинокие гиганты, которых, надрываясь, строила вся Япония, так и остались бесполезным шедевром, не оказавшим никакого влияния на исход войны.

Однако, мы отвлеклись. Переборки, разумеется, имеют колоссальное значение что для морских, что для воздушных судов, однако рассчитывают их на противостояние напору воды в море или воздуха в космосе при пробоине или разгерметизации, соответственно, но никак ни для того, чтобы противостоять снарядам — с этим должна справляться внешняя броня. Если же делать переборки аналогичной или хотя бы сравнимой с основной броней толщиной и прочностью, то масса корабля и его стоимость взлетят до немыслимых высот, поэтому переборки делаются куда тоньше, да и материал на них часто идет другой, подешевле. Иногда это подводит — как, например, в этом случае, когда переборки не смогли ничего противопоставить страшному внутреннему взрыву.

Взрыв заряда антиматерии смел и расплавил металл переборок и превратил огромное пространство в стальную пещеру. Уцелевшие переборки были оплавлены и частично разрушены, но это уже ближе к краям — по центру успевший остыть металл напоминал каток. Здесь не было окалины — воздух исчез первым, просто тот металл, который не аннигилировал и не испарился, расплавило и размазало по стенам. К счастью, броня и внутренности корабля были не из титанового композита, как на земных кораблях, а вполне даже железными или, может, стальными — кто теперь разберет, иначе даже сохранившаяся искусственная гравитация не позволила бы уверенно перемещаться. Гулко щелкая магнитными подковками, десантники направились в сторону носовой части корабля.

Установка кессона прошла вполне штатно, однако, едва сработал вышибной заряд, по кессону выпалили из чего-то, напоминающего гранатомет. Не пробили, конечно, однако действие это было вполне показательным. Впрочем, конструкторы абордажного оборудования противодействие высадке предусмотрели — два установленных в кессоне автоматических гранатомета гулко бухнули. Звуки, конечно, в космосе не передаются, однако мгновенное сотрясение под ногами почувствовали все. Гу-гук! Две плазменные гранаты отправились в дыру и все затопила яркая вспышка, видимая даже через автоматически затемнившуюся оптику телеглаза. Больше никто оттуда не стрелял.

— Успел снять параметры?

Оператор анализатора только кивнул, вращая верньеры настройки. Потом он оторвался от своих приборов и доложил, пусть не по уставу, зато по существу:

— Атмосфера аналогична земной. Немножко выше влажность и температура, но в пределах допустимого. Бактериологический состав обычный, для нас ничего опасного нет. Телеглаз никакого движения не фиксирует. Можно выдвигаться.

— Тогда выдвигаемся, — решил Виктор. — Первая группа пошла!

Первая или, как ее называли, штурмовая группа, громилы в тяжелых доспехах, с неожиданной для их массивных фигур легкостью вломились во вскрытый отсек и заняли позиции, прикрывая идущих следом. В отсеке, как и ожидалось, ничего живого не было, только пара изломанных взрывами до неузнаваемости трупов у дальней стены. Однако вторая группа еще только начинала входить, когда открылся вполне человеческих конфигураций люк в стене и несколько фигур, крайне напоминающих человеческие, но несколько более худощавые, рывком влетели в помещение, а за ними следом перло что-то, напоминающее десантников Виктора — доспехи, во всяком случае, были очень похожие.

122