Рейдер - Страница 163

163

Впрочем, Виктор воспользовался вынужденной задержкой как нельзя лучше — приказал на крейсерах догрузиться топливом под пробку, ну и собрал экипажи, чтобы провести небольшую накачку перед полетом. Говорить он особо не умел, но тут ведь все равно придется, так что пришлось свое «не умею» засунуть куда подальше.

В принципе, его речь отличалась от речей других полко— и флотоводцев лишь лаконичностью и тем, что его обещаниям верили. Собравшимся на огромной полетной палубе недостроенного авианосца экипажам Виктор, не вдаваясь в подробности, честно сказал, что они идут в дальний, очень рискованный рейд и он сам не даст сейчас за собственную голову и медной монеты. Сказал, что будут новые, неисследованные миры. Сказал, что в конце пути, если они по нему все-таки пройдут, их ожидает война. А потом подсластил пилюлю, объявив, что всем, кто пошел в поход и не струсил, будут положены, сообразно заслугам, чины и ордена со всеми причитающимися к ним привилегиями, а за особые заслуги дворянские титулы не имеющим их ранее. Да-да, в Империи процветал институт дворянства, заимствованный с ее первой, ныне столичной планеты, имеющий несложную иерархию и достаточно открытый. Во всяком случае, выслужить дворянство мог любой, хотя и было это совсем непросто. Быть дворянином было выгодно, а главное, почетно — в Империи, как в любом молодом государстве, уважение людей значило многое.

Ну а сверх обычных наград Виктор пообещал, что не будет препятствовать в случае, если кто-то в бою (ну, или там после боя) возьмет трофеи. В принципе, трофеи брали всегда и во все времены, Империя официально осуждала это, но все равно при случае военные не упускали возможности наложить на что-то лапу. Правда, трофеи брали по чуть-чуть, с оглядкой, и на это смотрели сквозь пальцы, но официальное разрешение грабить все равно воодушевило многих. При этом Виктор предупредил, что пойдут одни добровольцы и если кто-то не захочет рисковать, то у него есть сутки на размышление — никаких санкций за отказ не предусматривалось и люди знали, что так и будет. Еще бы — это была стандартная процедура перед любым разведовательным рейдом, отказники иногда бывали. И ничего, продолжали службу на других кораблях, наземных базах или орбитальных стационарах, не ходивших в разведку по определению.

Неизвестно, что больше воодушевило людей, но перед стартом, когда экипажи, отгуляв по традиции последние часы на планете, прибыли на корабли, они были полностью укомплектованы. Более того, из добровольцев можно было составить второй комплект экипажей — своему командиру люди доверяли и это не могло не радовать.

Правда, смому Виктору отдыхать было некогда — он вместе с капитанами занимался подготовкой кораблей, пытаясь учесть тысячу мелочей, которая может выплыть в любом походе и зная при этом, что все равно все не учтет, а половина взятого с собой окажется бесполезным балластом. Однако стремиться к идеалу все равно следовало и потому Виктор в очередной раз проверял и перепроверял списки, внося в них очередные, уже неизвестно какие по счету дополнения. Войны выигрывают или гении, или интенданты — эта нехитрая истина столько раз подтверждалась историей, что перепроверять ее ни у кого не поднималась рука. Виктор гением себя не считал, поэтому интендантское ведомство постарался отладить так, чтобы работало оно, как часы. Интенданты в Империи действительно работали, причем не столько за совесть, сколько за страх — работала нехитрая схема: проворовался — на виселицу, ошибся — в штрафную роту. Схема действовала неплохо, особенно с учетом того, что адвокатов заменял медикаментозный допрос. Ну и еще, перед полетом у Виктора состоялся достаточно серьезный разговор.

Он вызвал к себе двух человек, которых сам отобрал для участия в экспедиции и в которых он сейчас больше всего сомневался. Капитаны второго ранга имперского военно-космического флота Роммель и О'Салливан. Командиры крейсера-разведчика «Единорог» (не того, старого, два года как выведенного из боевого состава флота и служащего теперь учебным судном в военно-космическом училище, а новенького, совсем недавно сошедшего со стапелей новейшего корабля) и тяжелого крейсера прорыва «Редут» соответственно. Первый делал карьеру, обычную и непримечательную карьеру грамотного, но ничем не выдающегося офицера, еще с тех давних времен, когда не было Империи, а была кучка изгнанников, стремящихся просто выжить, а второй, фактически начав с нуля, с командира каботажного транспортника, сумел доказать свои таланты и вновь стоял теперь на мостике боевого корабля. Пока что капитаном, но не стоит ни от чего зарекаться — Империя ценила таланты. Оба бывшие американцы, и об этом сейчас шел разговор.

Виктор рассказал о цели рейда и предупредил их — возможна заваруха, возможна стрельба. Противником может быть кто угодно — и, вполне возможно, это будут американские корабли. Не факт, что и самой Америке не влетит чем-нибудь тяжелым, обстрел планеты, конечно, будет вестись с дальней дистанции и ослабленным зарядом — так, обозначить намерения, но всякое может случиться. Да и бить будут не по России, а куда попало, с расчетом не столько повредить кому-то, сколько наверняка расшевелить осиное гнездо. И церемониться с той же Америкой никто не станет. Доведя до сведения офицеров эту нехитрую истину, Виктор честно спросил: идут они в поход или остаются дома? Воевать против собственного народа, как он считал, заставлять никого нельзя.

Роммель ответил первым. Чисто по-немецки, аккуратно он оправил китель и выдал:

163